Город сломанных судеб - Андрей Добжанский

Позвонили коллеги, спрашивали, что происходит, переживали. Именно 22 февраля законного президента Украины отстранили от власти. Начиналась смута. С самого начала было ясно, что Донбасс не примет переворот. Заявления, звучащие из уст прозападных марионеток по поводу русского языка, красной тряпкой маячили перед нашими глазами. Они разжигали ненависть к себе, целенаправленно и планомерно. Приди они с другими лозунгами, все могло бы сложиться по-другому. Но им нужна была война. Однако в тот холодный февральский вечер я об этом не задумывался.

Многие забыли этот эпизод, другие намеренно замалчивают. А ведь в Луганске, по-большому счету, с него все и началось. И провокация сработала. Люди стали выходить на улицы. Не бюджетники, студенты и прочие, которых заставляет начальство. Запрос на справедливость достиг своей критической точки.

Вернулись с Костиком почти в полночь.

* * *

С этого дня у меня, фактически, не было выходных. Началась череда митингов и акций протеста. Я посещал как пророссийские митинги, так и проукраинские, стараясь объективно освещать происходящее в городе.

Усталость не проходила, работать я начинал с раннего утра дома, днем – в редакции, а вечером доделывал оставшиеся задания и материалы.

Я уже засыпал, когда позвонил Костя и сказал, что, по слухам, сегодня ночью новые власти планируют разогнать палаточный городок возле здания областной администрации. И его просили приехать, чтобы создать массовость, не дать разобрать палатки. Я собрался, взял фотоаппарат и диктофон, встретились возле подъезда, жили мы рядом, и пошли на стоянку за машиной. По пути в центр города заехали к нескольким его знакомым парням.

– Слушай, – говорю. – Чтобы расставить точки над i. Я еду в качестве журналиста, чтобы зафиксировать все, что там будет. Поэтому особо на меня не рассчитывай, я лишь наблюдатель.

– Я тебя понял, хорошо. Если нам проломят головы, ты хотя бы напишешь об этом.

На улице было холодно, одиннадцать часов вечера. Мартовский ветер колол нам лица. Ноги перестали чувствоваться через пять минут после того, как мы вышли из машины. Купили кофе и пытались согреться, в палатки не заходили, постоянно кто-то кому-то звонил, рассказывая затем нам новые слухи. Вот-вот должно было что-то случиться. Должны приехать и разогнать, разбить, разрушить и уничтожить.

Простояли на ночном морозе два часа. В начале второго ночи плюнули на все и поехали домой. Наутро палатки стояли. Атмосфера тревоги и неопределенности стала присуща городу с тех пор. Все ждали.

* * *

В конце марта довелось мне побывать в великом и славном городе – Киеве. Это была вторая моя поездка в столицу Украины. Ехали посетить съезд Партии регионов. График напряженный: утром приезжаем, вечером возвращаемся в родной Донбасс.

Я люблю Крещатик, нравятся мне уютные улицы, за каждым поворотом скрываются необычные вещи. Атмосфера мне пришлась по душе: мегаполис, но спокойный, размеренный. Величие древней истории витает в воздухе.

Сойдя с поезда, делегация из представителей партии и журналистов разместилась в автобусах, которые повезли нас в конференц-центр. До начала мероприятия еще полтора часа, на улице холодно. Возле места, где должен пройти съезд, собирается молодежь. «Ну, все, – думаю. – Радикалы и националисты. Сейчас начнутся провокации и беспорядки». От коллег слышу аналогичное мнение. Через несколько минут молодые люди начинают разворачивать флаги Партии регионов. Усмехнулся. Руководство политической силы решило организовать себе поддержку, для красивой картинки сойдет, но после драки кулаками не машут.

Они поделили всю Украину, от Луганска и до Львова, представители и ставленники партии были во всех городах и районах. И в один момент система рухнула. Правящей партия быть перестала и уходила в оппозицию.

Я никогда раньше не был на съездах партий. Читал про знаменитый ХХ съезд КПСС и развенчание культа личности Сталина. Здесь произошло то же самое. «Партия была заточена под одного человека – Януковича!» – провозгласили с трибуны. Как удобно – можно снять с себя всю ответственность, с бывшего главы государства не спросишь, он уехал из страны. Государственный переворот партия не предотвратила, не сделала практически ничего. И здесь ее самая главная вина – не удержала власть. Из-за слабости этих политиков начало рассыпаться государство. Самое поганое, что никто не думает о людях. Думают о бизнесе и переделе сфер влияния. Я всматриваюсь в эти сытые лица и мне кажется, что я прав. Дальше речь пошла о реорганизации политической силы и выдвижении от нее кандидата в президенты, но это уже малоинтересно. Нет, все-таки интересная штука это партстроительство.

До обратного поезда оставалось пару часов. Я хотел съездить на Майдан Независимости, посмотреть, во что он превратился. Я запомнил его ухоженным, с красивыми цветущими панорамами, бегущими по ступеням фонтанами. А сейчас, говорят, на ней выращивают скот. Во всех смыслах. Однако никто не согласился поехать со мной, а я один не отважился, потому что город знал плохо, в лабиринте метро легко запутался бы. Не успеть на поезд и остаться в нынешнем Киеве – такая перспектива душу не грела.

Скоротал время, гуляя вокруг железнодорожного вокзала. То и дело подходили дети и бомжи, просили дать несколько гривен, жаловались, что с окончанием Евромайдана есть стало нечего. Местность патрулировала бело-зеленая машина, вероятно, вновь образованной Нацгвардии. Ее путь совпадал с моим маршрутом. Я надеялся, что они не выйдут и не станут проверять документы.

Но вся поездка обошлась без эксцессов.

Конец ознакомительного фрагмента.